12
Векторова Л. "Воровка"
Я помню все, словно это было вчера, - сказала тетушка Вера. - Мне
исполнилось тогда семнадцать лет, я была взрослой девушкой, но по-прежнему
обожала сладкое, как ребенок. Игорь мне тоже ужасно нравился, и я
придумала хитроумный план, чтобы его соблазнить.
Однажды, придя в нашу сельскую лавку, чтобы забрать заказанные нашей
семьей товары, я, поддавшись искушению, украла крохотную баночку меда,
пока продавец Игорь отлучился в подсобку. Не успела я засунуть банку под
юбку, как он вернулся, но после того как с ним попрощалась, слегка кивнув
головой, и гордо направилась к двери, я вдруг почувствовала, что мне на
плечи опустились две огромные ладони. Именно на это я и рассчитывала, все
шло строго по плану, но я тем не менее вздрогнула и, распрямившись,
попросила оставить меня в покое тем же невозмутимым тоном, каким
разговаривала бы с любым назойливым болваном. Но Игорь спокойно
наклонился ко мне, приблизив губы к самому уху.
"Что-то у тебя сегодня странная походка, Вера", - прошептал он, легко
приподнимая меня на цыпочки. Игорь ведь был огромного роста, настоящий
богатырь. Я даже испугалась, что он порвет мне платье своими ручищами, но
он быстренько меня отпустил и не спеша закрыл изнутри входную дверь. Тут уж
я больше не могла оставаться невозмутимой: задрожала всем телом под тонким
летним платьем, а потом и заплакала. Но Игоря это не разжалобило.
"Давай-ка зайдем сюда", - решительно сказал он, толкая меня впереди
себя за прилавок. Я была в полном отчаянии, поскольку всю весну того года я
каждую субботу отказывалась с ним танцевать. Именно потому что он был такой
симпатичный, я не хотела стать такой же легкой добычей, как все те девицы,
которых он соблазнял и тут же бросал. Мне доставляло удовольствие делать
вид, что я его не замечаю, поскольку было нетрудно заметить, что это его
выводит из себя. Но вот теперь я, кажется, все испортила.
"Ну, - сказал он, когда мы оказались в просторной подсобке, вдоль стен
которой громоздились всевозможные товары, куда ты спрятала то, что украла?"
Я почувствовала, что краска стыда заливает мне все лицо, но не могла
выдавить из себя ни слова. Игорь подошел ко мне вплотную, так что я задом
уперлась в большой упаковочный стол, стоявший в центре комнаты. А когда его
холщовая рубаха прижалась к моей груди, четко вырисовывавшейся под тонким
платьем, я прикрыла свои полушария руками. Но Игорь не сдавался:
"Ты сама достанешь или мне придется сделать это за тебя?" Я была
настолько смущена, что не могла ничего ответить, да еще к тому же от страха
свело ноги, хотя я в глубине души и надеялась, что он не посмеет. Но уже в
следующий миг Игорь схватил подол платья и задрал его вверх, так что
цветастые трусики стали единственным, что скрывало мою наготу.
Да и то не совсем, поскольку банка с медом настолько оттянула их вниз, что
Игорь тут же смог порадоваться, обнаружив, что и там у меня кудряшки
светлые. Ни один мужчина до этого меня не видел голой, но Игорь насмотрелся
за всех, прежде чем протянуть руку за своим добром, которое я у него
стащила.
"Так вот оно что! Девица Вера всего-навсего жалкий воришка, - сказал он,
поднося к моему носу баночку с медом. - А ты знаешь, что я за это могу
заявить в милицию?" - "О, нет", - прошептала я, пытаясь прикрыться
руками,
но Игорь лишь ухмыльнулся и силой развел мои руки, а затем поднял меня и
усадил на стол. Потом положил на мое заветное гнездышко свою руку.
Более того, засунул палец внутрь, но я так громко закричала, что он
отдернул руку.
"Тише, подружка, я только хотел проверить, насколько ты целомудренна, ты
ведь еще, кажется, девица?" - прошептал он, улыбаясь мне так, что я не могла
понять, нравится ли мне эта его улыбка, а потом взял тот самый палец в рот и с
задумчивым видом стал облизывать. Проделав эту процедуру, он принялся
осторожно стаскивать с меня платье, а я, сама не понимая, почему это делаю,
подняла руки кверху, чтобы помочь ему. Упали на пол мои трусики. Я лежала
совершенно нагая на упаковочном столе перед Игорем. Я знала, что мне
следует прикрыться, но не могла этого сделать под его взглядом, от которого у
меня по коже шли мурашки, и поделать с собой ничего не могла.
"Раз ты так любишь мед, дам тебе меду, тихо сказал он, погружая два
пальца в банку. - Сядь". Я села и стала нерешительно слизывать мед с его
огромных пальцев, которые он приставил к моим дрожащим губам. Это было
настолько приятно, что через несколько секунд я напрочь забыла о своей
робости и принялась жадно сосать, изнывая от нетерпения всякий раз, когда
он вынимал свои пальцы. Но, окунув их в банку несколько раз, Игорь сказал,
что это нечестно, если я вылижу весь мед одна.
Уложив меня бережно снова на стол, он стал медленно намазывать мед мне
на грудь.
Она полностью скрылась под его огромными ладонями, и, к ужасу своему, я
почувствовала, что мои соски набухают и твердеют совершенно помимо моей
воли. Я успокоилась лишь тогда, когда Игорь склонился надо мной и осторожно
начал их покусывать и поцелуями слизывать с них мед. Его вкус я вновь
ощутила лишь тогда, когда он под конец поцеловал меня в рот.
"У нас еще немного осталось, - прошептал Игорь. - Я нагрел банку
рукой..." Он осторожно развел мои ноги, и в следующее мгновение я ощутила,
как что-то тягучее лениво изливается на мои нежные лепестки, робко
выглядывающие между ног.
"Он не должен, не должен их видеть", без конца повторяла я про себя,
но
тем не менее непроизвольно все шире и шире разводила ноги. Но целиком
открылась перед ним я лишь тогда, когда он поднял мои ноги себе на плечи,
чтобы языком поласкать сокровенные прелести, вылизать их вдоль и поперек, а
под конец засунуть его так глубоко внутрь, что тело мое выгнулось дугой, а из
глаз от восторга брызнули слезы.
"Все, не надо", - простонала я в полубеспамятстве, и тогда Игорь так
резко
меня отпустил, что мой зад громко шлепнулся о столешницу. "А ты страстная",
- сказал он, беря меня за руку. Я с некоторым недоумением ощупывала
грубую ткань его брюк, прежде чем осознала, что именно он подсунул мне под
руку. Потому что в следующий момент он выпустил своего жеребца на свободу,
и это меня настолько огорошило, что я ухватилась за него и несколько секунд
не отпускала и лишь после этого с легким вскриком отдернула руку. Я
испуганно смотрела, а он стоял, молчаливо раскачиваясь из стороны в сторону
во всей своей красе и нацеливаясь в ту часть моего тела, которую только что
покинул его язык. Мысль, что он намерен попасть именно туда, заставила меня
крепко сжать ноги, но одновременно я ощутила, как снизу меня охватывает
сильный трепет, распространяющийся по всему телу.
"Не бойся", - прошептал Игорь, беря меня за ноги и разводя их до тех
пор,
пока его огромный конь не приблизился вплотную к моему гроту. Тогда Игорь
стащил мой пышный зад со стола и держал его на весу, подложив ладони под
круглые ягодицы. Я ухватилась руками за столешницу, но это было бесполезно,
мне оставалось лишь надеяться, что он меня не уронит. Я закрыла глаза и
приготовилась принять в себя все, что у него было.
Но ничего не происходило. Я долго лежала с зажмуренными глазами и
ждала, но в конце концов осторожно приоткрыла их и увидела прямо над собой
улыбающееся лицо Игоря.
"Сперва пообещай, что в следующую субботу пойдешь со мной танцевать",
- шепотом сказал он. Тут я вдруг почувствовала, как ко мне возвращается вся
моя стыдливость, и, чтобы укрыться от нее, я снова зажмурила глаза и быстро,
почти беззвучно прошептала то, о чем он меня просил.
В следующее мгновение я ощутила мощный толчок и вскрикнула сначала от
боли, а затем от удивления, что он все же вошел в меня. Вначале было такое
чувство, что он просто меня разрывает, но, когда набухшая головка оказалась
внутри, мои влажные лепестки нежно сомкнулись вокруг гладкого ствола и
пропустили его упрямца глубже внутрь, как это и полагалось. Ничего не могло
остановить его на пути к заветной цели потере моей невинности, а когда он к
ней приблизился, то решительно сорвал ее раз и навсегда. Глаза мне
заволокло туманом, и я услышала собственный крик.
Он задвигался в бешеном темпе, так что от его толчков я извивалась, как
одержимая, совершенно не понимая, что со мной происходит, из моих уст со
стоном вырывалось "да, да", за которым уже в следующую секунду следовало
"нет, нет". Но уже через мгновение все, что я говорила, слилось в
нечленораздельное мычание, а потом я просто стала дико орать. Это было
вызвано судорожными сокращениями, начавшимися у меня между ног и
разошедшимися мощными волнами по всему телу. Волны захлестывали меня
снова и снова, но потом отхлынули, и им на смену пришел нежный
пурпурнокрасный свет, который струился откуда-то изнутри меня, словно
насквозь просвечивая мое тело. Мне кажется, что на какое-то мгновение я
покинула и Игоря, и его подсобку, но вернулась назад, когда он выгнул меня в
дугу и громко застонал, а я одновременно ощутила, как внутри меня что-то
изверглось и стало заливать все, что находилось глубокоглубоко во мне.
После этого его огромное тело упало в мои объятия, но отдохнуть ему не
пришлось, ибо в тот же миг кто-то громко забарабанил в дверь лавки. Он
быстрым движением заправил брюки и побежал открывать, а я продолжала
неподвижно лежать на столе, слушая, как он обслуживает клиента. Я почти не
дышала, когда Игорь забегал в подсобку за чем-нибудь из товаров. За
горохом, мукой, табаком, сахаром, селедкой, пеньковой веревкой. За всем,
кроме баночки с медом...
